И перед красотой отступают глупость, косность, границы. Квадрига остановилась в этот вечер в Тель-Авиве. Очень молодые вокалисты, объединенные под знаменем молодежной программы Большого театра России, выступили в Израиле. На волнах фестиваля М.АRT, разностилевого, разножанрового и разноцветного, проплыл перед нами кораблик прекрасного пения. Этого концерта многие ждали с особым интересом. Зал Израильской оперы, нарядный, благородный, зал, в котором романтическим светом проливаются вечные оперные истории любви, героизма¸ отчаяния, в котором кротко царствует симфонический оркестр Ришон ле-Циона (оперный счастливый-отважный заложник), был на этот раз партнером юношей и девушек, избравших нелегкий путь - служение опере. Мне ведь хочется верить, что опера, этот сложный, многотрудный жанр, требующий и от артиста, и от зрителя большого, уходящего из моды искусства думать, выживет. Сохранится.

...Эффектный, победный полонез из оперы Чайковского «Евгений Онегин» ворвался, засверкал, дирижер Александр Соловьев повел оркестр мягко, каким-то очень светским, аристократическим штрихом. И полонез увлек в атмосферу старых драм, громких балов, разбитых сердец. Словно конструируя дальше драматургическую линию, Дмитрий Чеблыков исполнил арию Онегина, ту самую, которую он поет-говорит бедной девочке, получив ее письмо, возле скамьи. Красивый голос и точность внутреннего посыла понравились залу. Сидевший возле меня зритель-сабра, с трудом разбиравший текст программки с русскими именами и фамилиями, восторженно ахнул, доверительно сообщил мне, что Франко Дзеффирелли, большой режиссер и знаток оперы, считал, что оперного искусства нет без русских голосов...Богдан Волков очень мудро и даже как-то по-новому преподнес своего Ленского. Юноша, стоящий на пороге смерти, чувствующий это, он прощается, грустит, сокрушается о той жизни, любви, и красоте, которых больше не будет. Остро и печально звучал текст, грусть заполняла зал, передавались слушателям, свободно и убедительно звучал голос. А в зале сидели и слушали два прекрасных певца, артисты, которые выступят в следующей постановке Израильской оперы - в «Евгении Онегине». Молодые, красивые. Айгуль Ахметшина будет Ольгой. Евгений Либерман перевоплотится в Ленского.

...А сад музыки цвел себе дальше. Мефистофель закружил, забросал французскими фразами-самоцветами, грозно, ярко, обольстительно. Гиорги Челидзе был очень хорош в этих куплетах.

У него и рондо Фарлафа из «Руслана и Людмилы» Глинки достойно получилось. Сопрано Эльмира Караханова нежно и немного пустовато спела пуччиниевскую Лауретту.

Мария Мотолыгына красивым звуком прочувствовала, прожила ариозо Кумы из «Чародейки». Завершая первый маршрут, первый виток прогулки по юному саду (садовник, ментор, родитель, прославленный наставник молодежной программы Большого театра - Дмитрий Вдовин), вокалисты вместе спели «Баркароллу» Жака Оффенбаха из «Сказок Гофмана». Зал был благодарен, и вообще программа была построена таким образом, что наши меломаны насладились самыми любимыми, самыми почитаемыми, самыми сладкими и яркими хитами мировой оперы. Второе отделение ближе познакомило с умениями и характерами молодежи Большого. После моцартовской увертюры к «Свадьбе Фигаро» в аллеях нашего сада мелькнули граф Орловский, очарованная и ослепленная любовью певица Тоска, философ Алидоро из «Золушки», интриган Базилио, «искатели жемчуга»... Для меня художественным и смысловым пиком концерта-сада стал дуэт Семирамиды и Арсаче из оперы Россини «Семирамида». В этом театральном, насыщенном эмоциями действе блистала, ворожила, заставляла замирать от восторга, счастливо поддаваться очарованию голоса, личности меццо -сопрано Мария Баракова. С ней в дуэте достойно выступила Василиса Бержанская.

...Зал был покорен. Благодарен. Удивлен. Опера предстала свежей, непобедимой. Бесконечно прекрасной. Спасибо и поклон, посланцы Большого! Спасибо, фестиваль М.АRT!

Инна Шейхатович

Фото: Маша Кушнир, Маша Троянкер

На правах рекламы