Его остров творчества плывет по океану внемузыкальной современности. Он читает китайскую "Книгу перемен", соединяет рок и Пёрселла. Пишет музыку памяти Юрия Любимова. Знает, что свобода - это "внутреннее креативное качество". И она проявляет себя, когда "ничего невозможно".

Музыка Мартынова - исследование. Одно из произведений этого Нестора от философии искусства называется "Хорошо темперированная красота", (ноты B, A, C, H, имя Баха, приношение Баху, "ХТК" Мартынова - птенец из гнезда баховского "Хорошо темперированного клавира"). Пассажи все отчетливее, все отчаяннее, все настойчивее вонзаются в бессловесные небеса. Штурмуют твердь. Или не так? И часто этот стук в небесные ворота, в неведомое повторяется в дивно прекрасных сочинениях Мартынова. В "Passionslieder" и в "Пришествии героя". Он написал музыку к фильму "Холодное лето пятьдесят третьего..." и очаровательному мультику "Серебряное копытце". И к еще пяти с лишним десяткам фильмов. Сфера его сотворчества с Леней Федоровым (Леонидом Валентиновичем Федоровым, группа "АукцЫон") похожа на прекрасный и умный аттракцион. Она теплая и человечная, эта попытка слить воедино наскальные рисунки, Гегеля, песни у костра и Генделя. То есть - сплавить все вместе. Для всех. Для думающих.

Владимир Мартынов - мыслитель. В мире, в котором Бог умер, именно он, Мартынов, напоминает о величии прошлого. Того, что ушло навсегда. Об ожидании будущего (которое фантомно, недосягаемо, как ручные чудеса из нового "Ведьмака" - такого ведь не бывает, не будет, правда?)... Но один фрагмент, один лепесток из будущего сада все же есть, он нам будет дан в Тель-Авиве, в консерваторионе на Штрикер, 27 февраля.

Владимир Иванович Матынов, ансамбль Opus Posth, которым руководит главный единомышленник, исполнитель и интерпретатор композитора Татьяна Гринденко, выйдут к тем, в ком не угасла любознательность, кто хочет немного приоткрыть дверь в пространство мысли и гармонии. Сплетутся современное звучание ( так, как прежде, в дни Генри Пёрсселла, уже не играют), философия Мартынова, мощь его ренессансной личности - и обаяние, неповторимая энергетика живого, только сейчас и только здесь происходящего концерта.

И все это - так прекрасно и многообещающе - произойдет в рамках фестиваля М.АРТ, фестиваля, который представляет современное искусство России в США, Великобритании, Израиле.

Из моей беседы с Владимиром Ивановичем Мартыновым:

- Бывали ли вы прежде в Израиле? Какие впечатления, ассоциации у вас связаны с нашей страной?

- В Израиле я бывал неоднократно. У меня, как у российского патриота¸ вызывает восхищение отношение, настроение людей на официальных, государственных церемониях. Искренность, неподдельное волнение, живое участие. Это так непохоже официоз, формализм, организованную активность на подобных мероприятиях, скажем, в СССР. Меня восхищает сплоченность, оптимизм - при это я знаю, что есть трудности, сложности самого разного характера. Трогает восторженное, почтительное отношение к исторической памяти. К труду. Показатель для меня и израильская прекрасная медицина, с которой знаком с 2014 года, потому что бываю по этой теме в Израиле часто.

- Были выступления, встречи с публикой?

- Мне организовывали очень небольшие концерты-встречи, были вечера в интеллигентном "Бабеле"...

- ...да, это очень особенное место, там будто никакая пошлость, суета, глупость невозможны...

- Я это почувствовал.

- Скажите, пожалуйста, как на ваш взгляд обстоят дела с художественной критикой сегодня в России? Она есть, она художественная?

- Дела обстоят плохо, и , наверное, это общая тенденция. Критика ниже плинтуса. На моих глазах - примерно с 2000 года -все падает, все исчерпывается. Исчезли рубрики в знаковых газетах. Сокращается освещение культурных событий. Объективное освещение. Есть, конечно, небольшое число элитных, специальных журналов - но они адресованы весьма малому числу знатоков...Тенденция -грустная. Даже не тенденция - просто пустыня. Хорошие критики, грамотные, профессиональные, уходят в администраторы. Как Марина Давыдова¸ например...и это уже не критики, иная дорога.

- Кто для вас авторитет из композиторов¸ живущих сегодня, кого вы цените, за чьими работами следите? Есть оперные спектакли, которые говорят о важном, которые показывают движение творческой мысли?

- Это очень сложно сказать сразу, Сильвестров, Пярт, Стивен Райх... Есть Курляндский, Невский, Хрущева, с которыми надо считаться... (от автора: композитор Сергей Невский написал музыку к спектаклю "Пьяные", который увидят израильские зрители в рамках фестиваля М.АРТ в марте). Есть какие-то важные вещи в театре, так что-то например, спектакль Анатолия Васильева "Старик и море"...

- ...вы написали музыку к этому спектаклю...

- ...да, для меня это было важно...Публика иногда выбирает (и ей помогают в этом!) то, что модно, то, что упорно озвучивают . На Курентзиса, например...

- Есть ли сегодня в России функционеры, люди при должностях, - скажем, новый министр культуры, - которые хотят помочь культуре, у которых есть вкус и понимание, которые всерьез озабочены ситуацией?

- Мне не кажется, что такие есть, что такие возможны. Этих инстанций для меня не существует. Я ничего о них не хочу знать.

- Вы ходите на концерты? Вас что-то в сегодняшней концертной жизни радует, впечатляет?

- Нет, хожу не часто. Вряд ли концерты сегодня меня могут удивить. Разве что когда Григория Соколов играет...Или вот была у нас в Большом "Альцина" Генделя. Но это просто случай, зарубежная постановка...

- ...режиссер там была талантливая, Кэти Митчелл, фестивальный спектакль, из Экс -ан-Прованса...

- ...такое редко, почти никогда не бывает. Больше глубоких впечатлений дало кино, фильмы Ларса фон Триера. Музыка меняется. Все изменилось. Все стало иным. Ушли маяки. Я ведь застал время, когда еще были Софроницкий, Юдина. Гилельс. А потом вдруг Рихтер, переиграв море великих, начал играть "желтые страницы" Мясковского. Началась деградация. И она идет, длится. И ничему нельзя помешать.

- Барокко, барокко для вас и для широкой публики¸ это спасение? Есть такое словечка - "бароккобесие", обозначающее, что барокко иногда принимает формы эпидемии...

- Когда барокко в середине ХХ века только обрело внимание, вызвало желание исполнителей и слушателей, был эффект разорвавшейся бомбы. Эти люди выглядели, как секта. Повысился уровень исполнителей.

Ведь знали, что Бах - это исполин, а Гендель тогда был в его тени. Элизабет Шварцкопф пела Си-минорную Мессу Баха, и еще участвовали знаменитые солисты, Дитер Фишер-Дискау и другие. А многие произведения Генделя они бы просто не могли исполнить. Таким образом это была в некотором смысле революция. Все развивалось, начали доставать каких-то второсортных поляков, и это развивалось¸ ширилось.

А потом вдруг Рихтер, переиграв море великих, начал играть "желтые страницы" Мясковского. Началась деградация. И она идет, длится. И ничему нельзя помешать.

- Время великих композиторов прошло, - таков ваш знаменитый тезис. Но и время великих певцов, актеров - тоже. Сегодня публике важно видеть и слышать тех, кого им показали по телевизору, о ком рассказали, что их любимцы носят, что пьют, во что одеваются. Сообщили, что "звезды" прибывают на свадебную церемонию в погребальном катафалке...

- Систему звезд в классической музыке создал дирижер Герберт Караян, все это подхватили, и сегодня Нетребко может даже не петь, или петь как-нибудь, но она бренд, и с этим спорить невозможно.

- Какая книга сейчас лежит на вашем столе? Что читаете и перечитываете?

- В основном, это вечное чтение - Пруст, Музиль, Джойс. Те книги, которые можно читать с любого места, в любом направлении.

- Ваша последняя книга называется "Это чудесный мир, не правда ли?". Мы ее увидим на вашем израильском вечере, она будет представлена?

- К сожалению, нет. Там какие-то проблемы с доставкой. А я бы хотел, конечно. Я за последние десять лет написал восемь книг. Эта книга завершает большой цикл, который называется "Книга перемен".

- Ваш концерт в Израиле, это огромное событие в культурной жизни, может, одно из главных..

- ...спасибо....

- Что бы вы хотели сказать слушателям о программе, о том, какую цель он ставит?

- Даже и не знаю...А если бы знал, и сказал, тогда зачем идти на концерт?

Вот и поговорили. С моей стороны было невероятным нахальством думать, что Владимира Мартынова можео раскрыть, хотя бы немного разгадать с помощью небольшого интервью. Но он творит, пишет, он дан нашему злому времени на радость и мудрость. Он приедет и мы сможем послушать его, и Татьяну Гринденко, и ансамбль Opus Posth. Редкий, уникальный концерт - это истинное счастье. Не отказывайте себе в нем!

Инна Шейхатович

Фото: Дмитрий Брикман

На правах рекламы