...В тот момент, когда приговор приводится в исполнение, и заключенному делается смертельная инъекция, музыки нет. Тишина отделяет жизнь от нежизни. Тяжело падают мертвые, молчащие секунды, и мы физически ощущаем их падение. Мы слышим их в огромном зале, в мире, в космосе. Это уже даже не театр, не история о наказании за убийство - это сеанс коллективной терапии. Долго и страшно падает на наши плечи время. Такое короткое - и такое бесконечное. Мысли странным образом перелетают от сюжета в собственную биографию. Хочется обнять близких, прямо сейчас. Сказать, что мы не расстанемся¸ мы умеем ценить жизнь, дружбу, любовь... Да не постигнет нас ни участь несчастных родителей, утративших детей, ни преступников, заключенных в тюремные казематы... Опера Джейка Хегги "Мертвец идет" появилась на израильской сцене. И этот проект оказался истинной удачей нашего оперного дома. Вокруг спектакля еще до премьеры сложился драматичный, какой-то очень неоперный, "немеломанский" фон: говорили о тяжелой теме, о том, что не хочется слушать оперу про убийство, про смерть, что вообще петь про такое совсем неэстетичное не стоит. Американка, монахиня Элен Прежан в своей книге рассказала горькую, очень трудную историю про то, как сопровождала осужденных на смертную казнь за тяжкие преступления до самого последнего их вздоха. Книга всколыхнула целый океан комментариев, откликов, споров. Она имела грандиозный резонанс. Дискуссии о правомерности смертной казни, о том, является ли что такое наказание действенным, идут до сих пор. И не только в США. По этой книге Тим Роббинс снял "оскароносный" фильм, в котором особо ярко и человечно прозвучала актриса Сьюзен Сарандон. А потом пришло время оперы. Что очень важно, ведь оперу всегда считали самым закостенелым жанром, жанром, в котором все очень четко и на века определено. Джейк Хегги, смелый и талантливый композитор, написал свой трагичный и яркий оперный документ, открыв тем самым оперному жанру новые пути. Совершенно новую тематику. Опера "Мертвец идет" впервые была исполнена в октябре 2000 года в Сан-Франциско. Автор либретто - Теренс Макнелли. И несколько мировых театров уже обращались к ней. Изумительная Джойс Дидонато была исполнительницей роли Элен в Королевской опере Мадрида, а партнером ее выступил Майкл Майес, который поет партию Джозефа Де Роше и на израильской сцене.

...,Юноша и девушка, совсем юные, влюбленные, искупались в озере и обнимаются среди деревьев. Появляются двое, мрачноватые, циничные. Они надвигаются, как темная туча. Бессмысленно, отвратительно они, точнее один из двоих, отнимает у юной пары этот светлый день, их молодые жизни. А потом театр долго и подробно рассказывает о последних днях убийцы. О страданиях матери, которая расстается с сыном, и для нее он - не убийца, а ее мальчик, ее дитя (душевная¸ человечная работа американки Марии Зифчак), о боли двух пар родителей, утративших детей. О монахине Элен, ее попытках облегчить убийце уход из мира, о ее сострадании. Уж очень трудно этой светлой, верящей в добро, в то, что "Господь обнимает нас всех", молодой женщине пережить встречи с приговоренным, а потом и картину его казни...

Режиссер Томер Звулун, израильтянин, работающий в оперном театре американского города Атланта, перенес свой спектакль на нашу сцену. В работе Звулуна, в рассказанной им истории нет маленьких ролей, нет солистов и массовки. Здесь удивительным образом важны все, каждый. Ансамбль исполнителей был собран тщательно и с большим вкусом. Хороши все - и хор, звучащий слаженно, драматургически точно (хормейстер Эйтан Шмайсер), и исполнители главных партий Майя Лахиани (Элен) и Майкл Майес (Джозеф), и Владимир Браун ( начальник тюрьмы Джордж Бентон, про которого ясно, что он умирает с каждым приговоренным, и его сердце болит за всех), и Майкл Брайсгирдль (отец Гренвил, спокойный, равнодушный, умеющий беречь себя в этой монотонной тюремной работе). И родители убитых молодых людей - их актеры создают особенно трогательно и убедительно- и полицейские , и заключенные, и монахини - все и точны и вовлечены в драму. У всех есть четко сформулированные театральные задачи, которые исполнены превосходно. Дирижер Патрик Саммерс ведет оркестр, повинуясь партитуре, многозвучной, многостилевой. Без суеты и трюков. Партитура -многослойна. Здесь и плотная фактура музыки, прошедшей плавильню злого ХХ века, и Гершвин, и спиричуэлс, и джаз. И находки Стравинского. И Элвис Пресли (он словно вдруг объединяет монахиню и приговоренного, напоминает, что они оба - дети своей страны). Есть в музыкальном тексте оперы просто очень красивые моменты - секстет из первого действия, ария сестры Элен, дуэт Элен и Роз ( в этой партии хороша Тали Кецев, живая, импульсивная, красиво звучит). В случае с этим спектаклем можно сказать, что тут все элементы сбалансированы, все работают на то эмоциональное потрясение, которое дано всем, имеющим сердце, умеющим слышать и слушать музыку. Мой совет прост: непременно идите на этот спектакль! Идите вместе с детьми. Смотрите. Слушайте. Это превосходный образец музыки и тематики нашего времени. Это гармоничный опыт яркой и умной современной оперы. В данном случае ( в отличие от русалок и зубоврачебного кресла в "Севильском") можно говорить о катарсисе. О том, что каждый, побывавший на опере "Мертвец идет" приобрел нечто, что даже словами не выскажешь. Это - о жизни, о ее ценности, о человечности и животном начале. О том, что душа бездонна. Она в себе заключает космос. Непонятный, смутный. Непременно посмотрите - неизвестно, будет ли у нас еще нечто подобное!

Инна Шейхатович