...Финал прозвучал, был прожит. Он был ранящим, будоражил душу. Две смерти свершились¸ впереди была третья. Флория Тоска птицей забилась, кого-то оттолкнула в тщетной надежде, что это еще не конец, не смерть, не вечная темнота, взмахнула рукой - как-то очень печально, трогательно, обреченно - и упала с парапета замка Сент-Анджело. Потому что теперь уже точно некуда и не для чего было бежать... Зал вздрогнул, взорвался аплодисментами, кто-то топал, кто-то кричал, что-то в людских сердцах отозвалось, запело, задышало. Может, это сочувствие, которое дается, как благодать? Или жажда красоты вошла в резонанс с этой могучей, яркой, такой пленительной музыкой...И человеческое умение соотносить себя с другими? И вот уже рассветное бирюзовое небо над медным пейзажем Рима , и последние аккорды партитуры Пуччини, и беспримерный, грандиозный маэстро Даниэль Орен сливаются в слепящую ленту, которую можно назвать катарсисом, а можно потрясением. На сцене Израильской оперы - «Тоска». Режиссер Алессандро Талеви. Сценография и костюмы Адольфо Хохенштейна.

В операх Пуччини особый спектр, особый состав чувств - здесь все масштабно, на уровне всемирного катаклизма. Недюжинная страсть. Жгучая, подтачивающая душу ревность, бескрайняя, безграничная ненависть. «Тоска» - такая опера. Любовь здесь - жертвоприношение, пламя, пожар до самого неба. Этот спектр редко удается передать, воплотить на сцене. Оперный спектакль, который родился в Тель-Авиве (хотя постановка - почти римейк той, самой первой, при жизни Пуччини, в 1900 году, состоявшейся «Тоски»), отмечен титанической силой и страстью. История горькая: жил художник Марио Каварадосси, любил певицу, светскую даму¸кокетку, затейницу, гордую и ревнивую. Флорию Тоску. Им выпало оказаться на сцене исторического театра, в котором главную роль играл Наполеон. Политика и страсть стали для них молотом и наковальней, влюбленные, которые просто хотели жить, любить¸заниматься искусством, не смогли сделать верные шаги. Да и невозможно это было. Шеф жандаров Рима, барон Скарпиа, как на ту беду влюбленный в Тоску, мечтал устранить Каварадосси. Наивные, очарованные искусством и силой любви, художник и певица попали в ловушку. Тоска погибла, перед смертью она успела увидеть смерть того, кого любила всей душой. И тогда ей осталось одно -прыгнуть с парапета... Птицей пролететь к земле. Не знаю, как вы, а я все еще - каюсь, нет этому объяснения! - по-детски верю в то, что Виолетта оживет и вернется к любимому, и Пинкертон вернется, и обнимет ее, девочку Баттерфляй, стойкую и нежную, вернется - хотя Сузуки и не очень оптимистична, да и консул смотрит с неумолимой жалостью... Верю -несмотря ни на что. Мировая опера не очень гуманистична, а, может быть, мы потому и замираем, и ощущаем миг чужой судьбы , как своей собственной, потому что великое искусство учит взвешивать и сострадать. И быть человечнее. И ценить жизнь - а в ней подлинную красоту. Время, когда происходит действие драмы Викторьена Сарду (а также действие либретто Луиджи Иллико и Джузеппе Джакоза), жестокое. Непасторальное. Оно стоит за стенами великого Рима. Оно звучит в оркестре. Живет в самой плоти шедевра Пуччини. Наше время - такое же. И потому нам так близок мир великой оперы.

В партии Тоски, которая «только пела, только любила»- грузинская певица Яно Тамар. У нее терпкий, выразительный голос. Эта Тоска обжигает своей требовательностью, гордостью. Она не ходит - шествует. Даже когда ей трудно и страшно. Чуть театрально она убивает Скарпиа, чуть смешно требует изменить цвет глаз у Мадонны¸ которую рисует любимый. И горячо, чувственно, будто растворяясь в нем, целует своего Марио. Она запоминается, точно знаю - эта Тоска не забудется...

Марио Каварадосси-Густаво Порта. Мастер, лирик и трепетный артист, он умеет спеть на разрыв души. Так, что слезы наворачиваются. Так далеко не каждому даже яркому тенору дано. Он не желает никому зла. ОН нежный и чуткий. Боится гнева Тоски. Ненавидит жестокость, просто не понимает, зачем она нужна. Его доверие и тепло идут к каждому в зале.

Скарпиа - сосредоточие зла. Сладострастник и злодей. Я слышала в этой партии румынского певца Себастьяна Катану. Он демон и преступник. Готов лгать. Готов пытать. Этакая глыба льда, которую не растопить слезами и жаром души. У него и принципов-то нет - все вытеснено эгоизмом и самолюбием. Он звучит мощно и страшно, будто голос, этот уникальный инструмент, выполняет функции глубокой психологической проработки характера.

Ризничего поет Владимир Браун, наш строгий и мудрый Владимир Браун, камертон для многих профессионалов, авторитет в Израильской опере, актер-вокалист, которому хватает любого сценического времени, что вылепить глубокий и убедительный образ. Его Ризничий и смешной, и хитроватый, и трус, и любопытный, и человек из простонародья, здесь продумано все - от шаткой, выразительной походки до кинематографических экспансивных жестов...

Анджелотти - Карло Стриули. Это большой и непривыкший к побегам и пряткам человек, в недавнем прошлом консул республики¸ а теперь, в момент , когда он ищет убежища в церкви Сант-Андреа-делла-Валле, испуганный и смятенный. С него у совершенно ничего общего не имеющими с грязными политическими играми Тоски и Каварадосси начинаются беды. Он как перст судьбы. Как гроза среди ясного дня - неотвратимая, нелогичная...

Симфонический оркестр Ришон ле-Циона - и дирижер Даниэль Орен. Кого назвать первым? Оркестр, который так гибко, ярко, театрально, самозабвенно умеет играть? Даниэля Орена, который поет, рычит, растворяется в звуках, в образах, ведет музыкантов в небо, туда, где сияют звезды и парят птицы?

Орен - чудо, светоносное и живое. Его поцеловал Бог ( не моя фраза, любимого пианиста оперы Саши Иванова!). Орен - вождь, командор. По всему миру наш Орен возникает над партитурами Верди и Пуччини - и творится невероятное, время насыщается музыкой. Руки дирижера призывают мир засвидетельствовать. Мощь его темперамента изумляет. Магнетизирует.

Хорошо звучит наш хор. Хормейстер Эйтан Шмайсер, этот вечный рыжий мальчишка, бережет звук и стиль. «Тоска» - знак взрослости театра, его статуса, его живой жизни. Опера у нас есть - и, думаю, с ней все хорошо.

Инна Шейхатович