Это история о любви и о том, как в ней все бывает нелепо. Как странно люди (во все времена!) принимают за руководство к действию приметы, наговоры, знаки.

Предубеждения – зло. Но людям от них не сбежать.

На сцене Израильской оперы поставили «Дидону и Энея». Режиссеры, дизайнеры, хореографы – Сесиль Русса и Джулиан Лубек из Бельгии. С этой оперы начинался новый тель-авивский оперный зал, сегодня носящий имя Шломо Лаата (Чича), большого любителя оперы, знаменитого мэра этого уникального города.

И вот чудища и любовники запели здесь снова.

Все поющие и танцующие участники спектакля – израильтяне. Этан Шмайссер, дирижер, темпераментно и благоговейно повел за собой оркестр Барокада.

Опера «Дидона и Эней» Генри Перселла, в которой либреттист Наум Тейт сложил вместе и адаптировал несколько эпизодов из «Энеиды» Вергилия, не стала хитом театральной жизни ни в каком веке. Ни в своем, ни в будущих. Хотя ее ценят специалисты, снобы и люди с тонким вкусом. Хрустальная, нарядная и смутная, барочная, условная, невероятно далекая, казалось бы, от нас, эта опера все же чем-то притягивает. Может, строем музыки? Спокойным, несуетным, тягучим, отрешенным? Трудно себе представить, что современный человек может всерьез переживать эти кукольные страсти, печалиться кукольными бедами. Сочувствовать картонным персонажам. И все же звучит Перселл – и что-то меняется. В мире. В маленьком человеческом сердце. В этом давнем эстетическом пространстве важны не события, не характеры, не драматургия – а поток чистых, прозрачных, как слеза, звучаний. И то, как они аккомпанируют голосам. Заданная тема – несчастная любовь – оживает в этой музыкальной фантастической сказке по-разному для каждого в зале.

...Ангел проносит по авансцене лук со стрелой. Дает ауфтакт музыке и сюжету. Дидона и Эней – герои древности. Владычица Карфагена и герой Трои, одетые¸ как персидские цари на старых миниатюрах, говорят о любви.

Скалы и волны их слушают. Войны и дрязги затихли – настала любовь. Мужчина (Эней) побоялся гнева богов. Дрогнул. Отступился. А всего богов-то было, что жалкая шайка глумливых ведьмаков. Кукольных. Неживых. Но он ушел. Дидона осталась безутешной и одинокой. Спела свою гениальную прощальную арию. «When I am laid in Earth», «Когда меня положат в землю», «Помни меня»...Дидона поет – и погружается в волны.

Амур повис над морем, в котором утонула Дидона. Звезды отразились в синем шелке воды. Она пела и прощалась. Просила любимого не вспоминать ее скорбную судьбу. И в мире на несколько минут все замерло. И еще раз стало безоговорочно ясно, почему Генри Перселл гений. Почему его нельзя забыть. Почему сокровенная красота его музыки не тает на солнце разного рода «прогрессивных» достижений и открытий. Сияние музыки взошло над залом – музыки поистине великой...Ради этого стоило ставить оперу «Дидона и Эней».

Спектакль получился красивым, немного нарочито –детским. Наивно устремленным на то, чтобы понравиться. Акробатика упорно отвлекала от музыки. Возможно, другим зрителям это не мешало. Наши певцы Янив Д’Ор и Анат Чарны¸ Даниэла Скорка, Одед Райх вполне убедительны. Им не хватает масштаба, чувства стиля, тонкости, куража. Но дорогу осилит идущий. Будут у наших солистов партии – будут успехи, будет рост. Оркестр звучал нежно и пустовато. Хрусталь клавесина не летел в зал, замирая где-то на уровне оркестровой ямы (видимо, нужна некоторая подзвучка...).

Тридцать три года назад с «Дидоны» начинался новый этап израильской оперы. Она жива – и пусть здравствует. Она необходима стране. Остается повторить за царицей: «Помни меня...».

Инна Шейхатович

Фото: Александр Ханин