Многим в нашей стране кажется, что язык идиш, театр «Идишпиль» - это безобидное и бессмысленное хобби, архаизм, блажь, каприз. Что величие этого языка-героя, языка-заступника давно ушло, развеялось, носители одряхлели, канули в океан прагматичности. На этом языке не выписывают чеки, не ведут инструктаж по бизнесу, не говорят по телевизору о политике... Он - музейный экспонат, а часто ли мы ходим в родной стране, не за границей, в ближайший, в свой музей...

Газеты на идиш у нас нет давно, и никого это, кажется, не печалит. Театр «Идишпиль» живет, держится, что-то невероятно трогательное, сокровенное хранит и передает своим зрителям. Его первый кормчий, актер и режиссер Шмулик Ацмон, актеры-патриоты, звезды, хранители языка, от которого щемит в душе (если это еврейская душа, разумеется), талантливые и самоотверженные, волшебник, старатель, творец гениальных светопартитур Миша Чернявский - все они отдали и отдают театру все силы. Спектакли - чего уж греха таить! - тут делаются очень разного уровня, а те, которые могут занять место на самом верху лестницы на художественный Олимп, и вовсе редки. Но они есть, возникают, и тогда и труппа, и зал, и какой-то невидимый, неумолимый и ироничный идишский ангел торжествуют.

...Спектакль еврейско-канадско-румынского режиссера Александра Аусфатера «Два Кунилемла» (классическая пьеса Авраама Гольдфадена, редакция Моше Сахара) оказался практически сенсацией. Я не могу вам сообщить (к большому моему сожалению!), что израильская критика вскричала «Ура», и публика, новая, динамичная, уважающая идиш, пришла в залы. Решено - хобби, значит, так тому и быть... А - напрасно!

... Старая история. Папа хочет найти для дочки достойного жениха. С деньгами. А ей приглянулся неименитый, обычный. Мама вроде и на ее стороне - да против хозяина дома не пойдешь. Тут же и сват, и родственник со своим сыночком, и дочка свата, которой ужасно хочется любви... И влюбленный юноша переодевается, устраивает свой спектакль и хитростью побеждает упрямого отца девушки...Этот сюжет, пересказанный по- разному, кочует по странам и театрам, мы встречаем его у Шекспира и Лопе де Вега. В фаблио и сказках. Дети и родители почти всегда в разных лагерях. Любовь побеждает, по крайней мере - в искусстве она побеждает...

Режиссер этот старый, милый, местечковый фарс погружает, как истинный волшебник, в ванночку с краской. Даже с разными красками. И встряхивает детский калейдоскоп.

Узоры меняются, их много, они цветными бликами скользят по лицам героев, которые странно резонируют с документальными кадрами, а кадры эти - про реальную, исторически-документированную жизнь, про евреев в галуте, и не про евреев, про марши на площадях, про несказочные лица, фальшь, и заглушенную злобу...

Замысел спектакля полифоничен. Все персонажи - они в белом, как на исходе Кипура - начисто лишены анекдотической коннотации. Они играют притчу обо всех нас. Даже папаша Пинхасл (несравненный Яков Бодо), даже глупенькая Каролина (изящная и современная Илит Дайч), даже Сват ( трагично-глубокий, из самых великих актерских материй составленный, созданный, органичный Андрей Кашкер). Сват Кашкуера - как шут у Шекспира. Такой же человечный, понимающий¸ глубокий, но не умеющий бунтовать. Искренний в своей жажде разделить всем по капельке счастья, и при этом никого не обидеть. Его трагедия - повсеместная жестокость жизни.

Из нее не выйти...В водовороте дней не очень важной кажутся история любви, диктата папаши, виртуозный розыгрыш. И молодцеватая, сильная, приучившая себя к жизни без любви и радости Ривка ( очень хороша в этой роли Трэйси Абрамович), и будто из кабины аэроплана выпавший, обаятельный отец смешного и очень грустного Кунилемла Исраэль Трайстман, и этот еврейский несчастный-одиозный Кунилемл (Амитай Кейдар), который сам же и рассказывает историю своей одиозности, и изумительная, нежная и надрывная, музыкальная, теплая, жаждущая простого счастья Либеле-Ирма Степанов, и второй Кунилемл, учитель и подставной жених (его играет Йонатан Розен) - они белые птицы, символы, знаки. В этой театральной работе даже роль собаки сделана значительно и талантливо (Нив Шафир). И каждому в зале под силу ассоциации и метафоры прочесть, истолковать, прожить. Ощутить силу режиссерского мазка, одухотворенную и естественную театральность света Миши Чернявского, нарядную хореографию Тулы Дамари, умный видеоряд, музыку...

«Два Кунилемла» уже сошли со сцены. Их покажут на международном фестивале в Румынии - и все. Кто видел - не забудет. Есть такой театр, хороший, очень ансамблевый, негромкий. Необыкновенный, когда везет на режиссера.

Музей. Добрый свет. Любовь, которую мы так часто игнорируем.

Инна Шейхатович