Научной эту театральную историю поиска правды, справедливости, назвать нельзя. Ненаучной - не хочется. А вот игрой-шуткой в стиле комиксов, сериала «Сорви-голова» или нарицательного «Бэтмена» - вполне. Амит Ульман все придумал, музыкально оформил и отрежиссировал. Беэр-Шева пожаловала в тель-авивский зал «Бейт-Ционей Америка» в полной музыкальной экипировке. Музыканты заняли свои места на подиуме - и сказочка началась.
Теперь кратко о том, что такое рэп. Если вы слышали скандирование, ритмичное и почти на грани транса исполнение стихов - то вы слышали рэп. Фоновый бит, то есть упрямо вынимающий душу однообразием и очень громким звуком аккомпанемент, есть его непременное условие. Рэп частенько включает жаргонизмы и вульгаризмы. Они, так сказать, еще одно условие, примета жанра. Еще к составляющим природы рэпа относится острая, подчеркнутая актуальность, протестная форма выражения мысли. Тут чем больше в лоб, без эвфемизмов, чем горячее и шире размах - тем удачливее рэпер. Тем он востребованнее, популярнее и авторитетнее.
В беэр-шевском театре решили поставить эксперимент. Соединить пение, скандирование, драматический спектакль и озабоченность происходящим в мире.
Некий журналист Нати, - который известен начальству как неукротимый искатель истины, готовый на конфликт, потерю зарплаты и разные другие неприятности ради идеи, ради справедливости, - выходит на животрепещущую тему. И встает на путь борьбы. У него есть сестра, которая работает в полиции. Родители этих прекрасных молодых людей погибли в автокатастрофе - но, как позже выяснится, их убили люди мафии. С мафией, ветви которой уходят в Кнессет, а корни глубоки и очень крепки, журналист начинает борьбу.
Для придания фабуле интригующего момента вводится фантастика: журналист вдруг обретает силу супергероя. И - надев красную спортивную курточку - без страха и упрека в одиночку разбирается с плохими людьми. В сюжете так много нестыковок, провалов, неясностей, что связно пересказать его почти невозможно.
Объяснить его представляется сверхзадачей. И мне, если честно¸ это не по плечу: почему суперсила то возникает, то исчезает, как радуга после дождичка; почему мафия выглядит, как детсадовский кружок, так она малочисленна и смехотворна; почему, в конце концов¸ надо все реплики кричать на фоне очень громкой музыки. Не то, что реплики интересны и глубоки - вовсе нет, но все же справедливости ради, ради труда авторов текста хотелось бы их расслышать и продумать.
Хорошо, конечно, что музыканты, занятые в спектакле, вовлечены в происходящее, и что все участники вроде как поют. Неясно только, зачем они поют, зачем поют именно в стиле рэп, а также - как это влияет на художественную задачу… Прекрасно, когда музыканты в спектакле чувствуют себя солистами, вдохновенными, важными для результата. Плохо, когда их солирующий пафос заглушает и затмевает все остальное. Это уже не фантастика - реальный прокол…
Спектакль-игра все проговаривает наспех, скороговоркой (точнее - припевкой, речевкой).
Читайте также
Действие просто летит; динамика - вот основная цель, а то ведь зритель устанет, загрустит, зрителю надо бежать рассылать эсэмэски, делать селфи, читать сообщения. И финал должен быть скорым и однозначным.
В финале все будет поставлено на позитивный пьедестал. Герой узнает правду о родителях, обретет любовь, вернет положение в профессии. Глава мафии, он же инициатор бесчеловечных медицинских экспериментов и одновременно депутат Кнессета, будет наказан и лишен своих привилегий…
Тель-авивский зал будет радостно и активно, шумно и восторженно аплодировать. Ему, залу, понравилась краткость, которая, как известно, родная сестра успеха у нашей публики. И это не в фантастическом фильме или спектакле - в нашей жизни. Смешно, когда депутат парламента надевает плащ наизнанку - и становится мафиози. А если он еще и леденец на палочке в этом качестве сосет - то и вовсе оглушительный хохот и восторг…
Юношеская, инфантильная аудитория, на которую и рассчитан спектакль, многое примет «на ура». Тинейджеры именно так и мыслят, так понимают. Вот только какого качества, какого уровня и посыла это «ура»?..
Я хочу сказать на прощание: знали мы в беэр-шевском театре такой уровень спектаклей, который поражал и радовал. В тех спектаклях пели мало, да и не пение было главным. Я жду, я верю, что такие работы еще будут, еще возникнут. А пока - есть мечты. Фантастика иногда становится реальностью, так ведь?